Рос в семье успешного торговца табачных изделий, окончил одну из лучших школ в Англии. Когда он окончил службу он стал писателем, и его признали как выдающегося представителя постмодернизма.
Нежность — самый мягкий, невинный, божественный лик любви…
Если ты — называешь себя художником, ты должен отдать себя творчеству целиком, без остатка. Никаких уступок, иначе ты — не художник.
Мужчине важно, чтобы ему беспрекословно повиновались, а женщина должна уметь превратить беспрекословное послушание в орудие собственной конечной победы.
Ничего не может быть отвратительнее, чем прятаться от собственной жизни, которая тебя не устраивает. Но иногда страшно представить, с чем и как нужно бороться, если принимать жизнь всерьез.
Есть три вида умных людей: первые столь умны, что, когда их называют умными, это выглядит справедливым и естественным; вторые достаточно умны, чтобы отличить правду от лести; третьи скорее глупы, ибо все принимают на веру…
Любые игры между мужчиной и женщиной, по каким бы правилам ни велись, имеют чувственную подоплеку.
Война — это психоз, порожденный чьим-то неумением прозревать взаимоотношения вещей. Наши взаимоотношения с ближними своими. С экономикой, историей. Но прежде всего — с ничто. Со смертью.
Всесторонне подготовленный к провалу, я вступил в большую жизнь.
Иногда бывает. В одном случае отворачиваешься человеком с золотым сердцем, а в другом — отдаешься душой и телом тому, кто этого не заслуживает.
Высказываться о том, что собираешься сделать, — все равно что хвастаться картинами, которых ты еще не написал. Это не просто дурной тон, это абсолютная утрата лица.
Они не молчали. Да в этом и не было нужды, потому что они держались за руки.
Фраза «Я верю в Бога» часто означает просто «Я верю, что нет необходимости думать».
Между этими событиями не было никакой связи. И быть не могло.
Точнее, их связывал я, именно во мне нужно искать смысл их совпадения.
Люблю тебя, хоть ты и не понимаешь, что это значит, ты никогда меня не любил. Я все годы пыталась до тебя достучаться. Что же, как полюбишь — вспомни, что было.
Надо, чтобы это был человек по крайней мере равный тебе по духу, способный видеть и понимать всё не хуже тебя. А физиология должна быть на втором месте, это не главное.
Главное — не изменять самому себе.
В ней проскальзывала податливость незапертой двери; однако ее темнота за дверью удерживала меня от того, чтобы войти.
Желание удержать и желание наслаждаться несовместимы.
Наши проблемы — это прежде всего то, что мы сами о них думаем.
Предоставлять свою судьбу случаю — все равно что идти ко дну. Плывите!
